Дедушка у внука спросил:
— Что ты так весел?
— А я, государь, сегодня затравил своею лебедкою медведя. Спросил дед:
— Разве маленького? Отвечал внук:
— А вот, дедушка, как он был мал. Когда же кожу сняли, то шестеро дровни покрыли.
— Что ты так весел?
— А я, государь, сегодня затравил своею лебедкою медведя. Спросил дед:
— Разве маленького? Отвечал внук:
— А вот, дедушка, как он был мал. Когда же кожу сняли, то шестеро дровни покрыли.
Едет дорогою горшечник; навстречу ему прохожий:
— Найми, — говорит, — меня в работники!
— Да умеешь ли ты горшки делать?
— Еще как умею-то!
Вот порядились, ударили по рукам в поехали вместе.
— Найми, — говорит, — меня в работники!
— Да умеешь ли ты горшки делать?
— Еще как умею-то!
Вот порядились, ударили по рукам в поехали вместе.
Жили-были мужик да баба. Оба были такие ленивые… Так и норовят — дело на чужие плечи столкнуть, самим бы только не делать… И дверь-то в избу никогда на крюк не закладывали: утром-де вставай, да руки протягивай, да опять крюк скидывай… И так проживем. Вот раз баба и свари каши.
Некогда были такие два молодца, что хотя самый прекрасный день, но один говорит: «На дворе дождь», а другой закричит: «Какой дождь — снег!»
Если один скажет: «Я имею такую вещь, что во всем городе подобной не сыщешь», а другой подтвердит: «Не довольно во всем городе, но и в целом свете такой нет».
Если один скажет: «Я имею такую вещь, что во всем городе подобной не сыщешь», а другой подтвердит: «Не довольно во всем городе, но и в целом свете такой нет».
В некотором царстве, в некотором государстве жил да был старик со старухой и был у них сын Мартынка. Всю жизнь свою занимался старик охотой, бил зверя и птицу, тем и сам кормился, и семью кормил. Пришло время — заболел старик и помер. Остался Мартынка с матерью, потужили-поплакали, да делать-то нечего: мёртвого назад не воротишь. Пожили с неделю и приели весь хлеб, что в запасе был.
Коза, коза, лубяные глаза, где ты была? — Коней пасла. — А кони-то где? — Николка увел. — А Николка-то где? — В клеть ушел. — А клеть-то где? — Водой унесло. — А вода-то где?